




Общая идея: Компания называется EVEREST. отождествляется с высококлассным сервисом, с увеличением продаж. Наша миссия быть лучшими из лучших в сфере обучения и внедрения клиентского сервиса в компаниях. Лого должен быть в виде горы Эверест. Название компании под лого. Пожалуйста, авторизуйтесь, чтобы оставить заметку о работодателе. Пожалуйста, авторизуйтесь, чтобы оставить заметку о соискателе. Комплексный ребрендинг организации (предыдущее название: #171;Идеальный зуб#187;)
Благо, на этот рейс не опоздали и добираемся до остальной компании, которая ожидает нас в Бишкеке. На следующем этапе мы совершаем традиционную закупку снаряги и продуктов на Ошском рынке, заброску на такси до Ала-Арчинской гостиницы. И вот мы никакущие падаем в спальники, чтобы набраться сил для завтрашнего дня. Но Кожухов сообщил радостную весть о том, что не суждено нам валяться до обеда на кроватях, потому что в семь утра мы должны быть на зарядке. Сейчас! Мы СС-отделение, опытные, самостоятельные и независимые ребята; мы будем спать. Активная акклиматизация – удел новичков, которые не имели дел с горным Кожуховым, любителем утренних зарядок в первые дни пребывания в горах! Спуск по сравнению с моим лазанием был полной противоположностью. Если при подъёме самочувствие у меня было такое плохое, что я уже прощалась с зимним альпинизмом и альпинизмом в целом, ибо нельзя так медленно и неумело передвигаться по льду, то на спуске я летела! Хоть и показывала хорошие результаты на тренировках, почему-то на этой горе темп и техника не задались! Очень обидно. Даже всплакнула. Но Олежка надавал мне по щам, таким образом, попытавшись поддержать меня. Он ещё говорит, что уже не впервой слышит от меня идею уйти из альпинизма и каждая последующая гора - последняя в моей карьере. Но я почему-то всегда оказываюсь рядом с ним! 3. Ладно, хватит о горячей теме. Следующий пункт – здоровье. Вот стопудово, приехав в зимние горы, вы подхватите насморк, герпес, лёгкий кашель или всё вместе взятое. В худшем случае вас в сопровождении будут спускать в Бишкек с неадекватной температурой. Ну и да, скорее всего зимняя Арча подарит вам обморожение первой степени, если не черные пальцы. Так что, вернувшись в офис, вы не будете ощущать клавиши клавиатуры под своими деревянными подушечками пальцев.
Ночь провели, ожидая наших ребят с Бокса: им там несладко пришлось. В виду истории с Урубко, который считает, что зимний альпинизм заканчивается именно 28 февраля, организуем тотализатор: вернётся ли группа зимой или весной. В итоге отделения спускаются за пару минут до полуночи. И у нас ещё есть силы организовать небольшой стол из тарталеток, масла, икры и глинтвейна для Олежки, чтобы лампово отметить его ДР! Я немного полежал на камне и пошел раскладывать на солнышке вещи и отбирать их для завтрашнего выхода. Нам остался последний рывок, последний заключительный выход — и то адское напряжение, в котором мы находились последние два года и которое все росло по мере приближения к цели, должно схлынуть, выпустить тебя из своих клещей. Давно уже каждая клеточка дрожит от психологического напряжения, расшатывая тебя всего. Я давно не реагирую остро на такие мелочи, что такая-то группа съела весь кислород в верхнем лагере и не провесила при этом дальше ни одной веревки перил, что другая группа, проработав наверху два дня вместо трех, спустилась вниз и заявила, что за один день сделала двойную норму, хотя установить и рассчитать твердую норму на этой большой Горе нельзя. Сам человек должен определить ее для себя прежде всего своим самочувствием и оставшимися силами, а не утверждать, что задание, которое выдал нам Тамм, мы выполнили. На такую Гору на бумаге не взойдешь. Просто этот просчет ложится на плечи других. Гора-то все равно требует работы до конца, до самой вершины. Теперь только бы не заболеть, а сил хватит. Прошибает пот, как только подумаешь, что какая-нибудь нелепая случайность может вывести из строя и не пустить на Эверест. Простуды не боюсь, сейчас я сильнее ее, страшно подвернуть ногу, вот здесь, на этих камнях, — пойдешь в столовую и бац!.. А вдруг аппендицит! Последние два дня только и делаю, что вслушиваюсь в себя, с ума можно сойти! Ничего, скоро это кончится. А там сделаю все, вытащу любой рюкзак, но вылезу на Эверест. Все время хочется пить, но чаем жажда только притупляется. Стоит дать нагрузку и задышать глубже, как во рту пересыхает. Долго сидели и пили чай со сливками и медом. На баночки с черной и красной икрой даже не хотелось смотреть, хотя вяленую подсоленную рыбку жевали с удовольствием. С тем же удовольствием поглощался сублимированный разведенный в горячей воде творог. Поели, попили и расползлись по своим палаткам. Мы с Казбеком остались в одной, а Хута с Чапом перебрались в соседнюю. Сегодня на спуске из лагеря 3 встретили ребят четверки Вали Иванова. Я бы с удовольствием поменялся с ними ролями. Хочется идти работать вперед, дальше, а нам предстоят еще две ходки с грузами между лагерями 2 и 3. Но это тоже необходимо кому-то делать. Грузы должны двигаться вверх вслед за установкой лагерей. И как в наступательном бою требуется бесперебойное снабжение патронами, снарядами, так и здесь для продвижения к вершине необходимы молотки, крючья, веревки, карабины, кислородные баллоны. Сравнение может показаться странным — война, бой, где люди гибнут от пуль и снарядов — и мирное восхождение на гору. Но не надо забывать, каждый третий восходивший оставался на Эвересте навеки.
В начале апреля наша группа получила второе задание — обработать участок выше лагеря 2, то есть провесить перильные веревки через довольно сложный участок скал, выйти на гребень, подыскать площадку и установить лагерь 3 на высоте около 7800 метров. Предполагалось, что это наиболее сложный участок маршрута. Любому альпинисту всегда бывает приятно потешить свое тщеславие, сказав потом себе, что обработанный тобой кусок маршрута к вершине оказался самым сложным. Вместо нашей четверки на обработку просились Туркевич с Бершовым — великолепные скалолазы, неоднократные чемпионы первенств СССР по скалолазанию. Евгений Игоревич, несмотря на обиды ребят, отказал им в просьбе, и на обработку отправилась наша четверка. По-прежнему вместо Ильинского четвертым с нами шел шерп Наванг. Эрик уже прибыл с караваном в базовый лагерь, но сразу, без акклиматизации, подключиться к нам в группу не мог. И когда мы выходили на обработку маршрута на высотах до 7800 метров, Ильинский только еще возвращался со своего первого акклиматизационного выхода из промежуточного лагеря. Раздумывая вслух на ходу, я стал подниматься слишком быстро, но разреженный воздух заставил сбросить темп. Ветер почти стих, только иногда где-то наверху по склону Эвереста проносился, словно поезд, гул. Духи, видимо, удовлетворили свое любопытство, и большая часть их покинула долину Молчания. С каждой минутой становилось тише и тише. Я принял немного левее вешек и пошел по ледовым увалам. И вдруг с одного из них увидел большую палатку. Мне оставалось еще метров сто до нее, как из-за перегиба сверху появился Казбек. Я свистнул, Казбек ответил мне, указывая на палатку, из нее тоже послышался окрик. В матерчатый отворот бокового входа высунулась голова Наванга. Подходя ближе, я силился из своего скудного запаса английских слов составить предложение, чтобы узнать, все ли в порядке и где Серега, но так и не успел, а просто спросил:
Количество просмотров: 18350